И монахом охотно бы сделался, — продолжал он. — Вставать до зари, зажигать свечи под каменными сводами, жить, когда на земле всё еще спит и только бодрствуют в небе одни звезды... Хорошо! — сказал, еще раз оглянувшись, Валентин. И, указав рукой на вившихся у могильных цветов бабочек, прибавил: — У них все тут есть и все вместе: радость жизни с ее неведением и смерть с познанием всего. — И как бы про себя проговорил задумчиво: — Да, смерть — познание всего. Им бы сюда вина побольше и женщин.
— Как ты можешь говорить такие вещи!.. — сказал Митенька и даже испуганно оглянулся. — Неужели тебя самого-то не оскорбляет?
— Чем оскорбляет? — спросил Валентин, вглядываясь в надпись на плите.
— Несоответствием между такой вольностью и...
— Божественным?.. — подсказал Валентин. И прибавил: — Все божественно. Человек когда-нибудь поймет это.
— Вот и получится вместо монастыря свинство.
— Ну, свинства не получится, — сказал Валентин. — Нет, женщины и вино в монастыре необходимы. А то здесь смеху и веселья совсем не слышно. Целая половина урезана. Все торопятся и делают не по порядку.
И монахом охотно бы сделался
Recent Posts from This Journal
-
Чем интересен сегодняшний пост про «Черный квадрат»?
Тем, что там не отметился ни один из моих френдов.
-
опубликовал четыре года назад
— Ты, говорят, долго прожил в Москве? — Да, три года. — Ну, и как там? — Там всё как у нас, но есть небольшое отличие.…
-
Разговор олигархов
— У меня яхта длиной сто метров! — А у меня сегодня на обед свекольник!
- Post a new comment
- 0 comments
- Post a new comment
- 0 comments
